.png)
г. Владикавказ
.png)
г. Владикавказ
Сейчас мне тридцать семь лет, и девять из них я вычеркнула из своей жизни. Я их почти не помню, мне тяжело о них вспоминать. Всё началось в мои двадцать шесть. Мне делали артроскопию колена и занесли инфекцию – стрептококк. Ее не сразу обнаружили. Псориаз появился – возможно, еще и на нервной почве – и развивался не постепенно, не по чуть-чуть, нет! Меня обсыпало бляшками с головы до ног – сразу. Кожа стала шелушиться и сыпаться. Я не знала, что это такое, не понимала, что происходит, для меня это был просто дикий шок.
Я начала действовать: пошла к врачам, которые назначили традиционные для такого заболевания препараты. Но лекарства работали слабо и помогали ненадолго, к тому же организм быстро к ним привыкал – и улучшений уже не было. Я стала покупать разные мази. Мама вспоминает: «Я обмазывала тебя с головы до ног, закутывала всю пищевой пленкой – и у меня сердце кровью обливалось». Мази помогали совсем слабо. Весь этот ужас продолжался девять лет.
В кожвенбольнице врачи предложили мази, на этот раз гормональные, – я тоже обмазывалась ими и заворачивалась в пищевую пленку. Псориаз набирал силу, суставы болели, кожа шелушилась так, что за мной каждые полчаса нужно было подметать пол... Мне казалось, что я в аду.
.png)
Начались затяжные периоды депрессии, мысли о том, что я не такая, как все, что все на меня смотрят с брезгливостью… Не все же знают, что такое псориаз, многие думают, что им можно заразиться! Даже близкие люди, которые точно знали, что это не заразно, ставили мне отдельную чашку и тарелку: «У нас дети, мало ли что!» Это было очень обидно. «Да, мы знаем твой диагноз и знаем, что псориаз не опасен для окружающих, но пить из одной чашки с тобой не хотим, мало ли что…»
.png)
Случались и очень неприятные эпизоды, вот, например, такой. Я пришла в парикмахерскую покрасить волосы. Перед этим мастеру объяснила, что у меня псориаз и что это неинфекционная болезнь. Девочка развела краску, причесала меня, но когда увидела мою кожу, отошла и позвала напарницу: «Иди ты ее крась, я боюсь заразиться!» Осадок остался надолго. Да, возможно, мы преувеличиваем, что все на нас смотрят, но когда до тебя боятся дотронуться... это большая душевная травма! Но я надеялась.Надежда покинула меня, когда очередной препарат не помог – и пробовать было больше нечего. От нехороших мыслей тогда меня спасла только мама. Если бы не она, я бы могла решиться на какой-то отчаянный шаг. Мой врач, когда я вошла в его кабинет, наверное, это почувствовал… Он появился в моей жизни именно тогда.
Случались и очень неприятные эпизоды, вот, например, такой. Я пришла в парикмахерскую покрасить волосы. Перед этим мастеру объяснила, что у меня псориаз и что это неинфекционная болезнь. Девочка развела краску, причесала меня, но когда увидела мою кожу, отошла и позвала напарницу: «Иди ты ее крась, я боюсь заразиться!» Осадок остался надолго. Да, возможно, мы преувеличиваем, что все на нас смотрят, но когда до тебя боятся дотронуться... это большая душевная травма! Но я надеялась.Надежда покинула меня, когда очередной препарат не помог – и пробовать было больше нечего. От нехороших мыслей тогда меня спасла только мама. Если бы не она, я бы могла решиться на какой-то отчаянный шаг. Мой врач, когда я вошла в его кабинет, наверное, это почувствовал… Он появился в моей жизни именно тогда.
.svg){kind=small}
.png)
Я, кажется, дошла до точки невозврата. Я лежала в отделении ревматологии с обострением псориатического артрита, и там был кабинет профессора. Я постучалась в эту дверь, попросила меня выслушать. Спросила: «Можно зайти к вам?» Профессор разрешил. Я рассказала ему о своих проблемах. Он пожал плечами: «И чем я могу вам помочь?» Я ответила: «Я не знаю, но помогите, пожалуйста!» Он почувствовал, видимо, в каком я отчаянии, и согласился подбирать мне лекарства.
Мы начали подбирать новые и новые препараты. Я готова была пробовать на себе всё! Однажды, когда я сидела у него в кабинете и просила: «Давайте вот это попробуем, и вот это!..» – он сказал: «Ну может ты сядешь уже на мое место?» Но ему понравилось, что я готова идти до конца. Жизнь моя всё равно была уже не жизнью… Однажды он предложил: «Хочешь попробовать, сейчас идут испытания нового препарата?» Я ответила: «Конечно, хуже всё равно некуда!». Мне сделали первый укол. Это был биологический препарат нового поколения.
Сейчас я понимаю, что каждый пациент может найти именно СВОЙ препарат
.png)
… И вот я лежу в палате, мама после процедуры сидит со мной, закрыла глаза, полудремлет, а сама привычно думает: «Надо где-нибудь найти веник, подмести шелуху с кожи, которая осыпалась на пол». Кожа моя к тому времени так шелушилась, что по тому, что с меня осыпалось, можно было найти, куда я пошла! Прошло четыре часа. Мама открыла глаза – и сначала не поняла, что происходит. Всё чисто! Позвала уборщицу, спросила, не подметала ли она. Надо сказать, что мне к тому моменту некуда было даже колоть препарат: не было ни кусочка чистой кожи, чтобы сделать туда укол. После первого же укола – результат! Кожа почти не шелушилась…
Первая реакция на улучшение у меня была вполне понятной: я не поверила. В палату пришла медсестра и сказала: «У тебя пятна стали бледнее!» Я ответила: «Да ерунда все это, не может быть!» Я себя не видела в зеркало. Она принесла мне его… Мои ощущения невозможно передать! Я начала делать фотографии после укола, они до сих пор у меня хранятся! Это такая радость, это такой прилив сил – хочется идти дальше до конца, бороться! Хочется кричать на весь свет: «Есть лечение, есть выход!» Хочется со всеми поделиться!
Через четыре укола все бляшки побледнели. На пятый – я практически очистилась! Надо ли говорить, что я прошла весь курс до конца. Вид моей чистой кожи вернул меня к жизни, я поняла, что остальное я переживу, даже боли в суставах!
Слава Богу, со мной с самого начала всегда были рядом близкие люди, которые меня поддерживали и не позволяли уйти в полное отчаяние, каждые полчаса подметали за мной шелуху с моей кожи… Моя мама ни на шаг не отходила от меня, помогала пережить самые темные моменты уныния, не сдавалась. Друзья тоже поддерживали, их не так много осталось рядом за годы моих испытаний, но они остались. В моей жизни появились два моих замечательных врача: мой профессор во Владикавказе и врач-ревматолог в Москве.
.png)
Еще меня спасала сила духа, хотя не думаю, что я какая-то уж очень сильная женщина. Но хочу поддержать тех, кто только начинает бороться. Мои советы: не надо прятать свою болезнь, это не стыдно! Сейчас только малообразованные люди не знают, что псориаз не заразен. И не переставать действовать, искать способы лечения, никто за вас этого не сделает.Надо обращаться к врачам, рассказывать близким, которым ты доверяешь. Решение обязательно найдется.
Нельзя отказываться от своего места под солнцем, надо найти его во что бы то ни стало!
Сейчас у меня обострение проблемы с суставами. Я приехала к моему ревматологу в Москву, и мне подбирают лечение псориатического артрита. Иногда бывает очень больно, но вот уже два года после начала лечения новым препаратом я, можно сказать, живу в полном смысле этого слова. Лечение вернуло смысл в мою жизнь, мне уже хочется задумываться, как дальше, что дальше, с кем дальше… Я молодая женщина, и для меня важна чистая кожа. Я стала верить в себя, а ведь раньше я головы не поднимала. Сейчас у меня расправлены плечи и гордо поднята голова – так что мужчины с интересом смотрят мне вслед!
.svg)
.svg)